Бизнесмен Дмитрий Потапенко никогда, в сущности, не жил при социализме. В юности он сдавал макулатуру и спекулировал полученными за нее книгами, чтобы доставать и читать то, что хочется. Тоже через фарцовку собрал большую коллекцию виниловых пластинок, которую хранит до сих пор. Учась в институте, перегонял машины из Владивостока, работал в морге, был управляющим казино, которое «держал» Отари Квантришвили. Свою первую компанию зарегистрировал в 1989 году: студенты, которых он организовывал, разносили почту, разгружали вагоны, а впоследствии торговали компьютерами. Потом был управляющим сети «Пятерочка» в Москве и Московской области, создал свой розничный бизнес (сети «Гастрономчикъ», «Продэко» и др.) и постоянно хватается за новые проекты – в смежных и не очень смежных сферах.

Бизнес интересует его больше, чем то, что можно делать с заработанными деньгами. Живет он скромно, мало тратит на себя, не носит вещи известных брендов, потому что не видит разницы между ними и масс-маркетом. Обо всём этом, а также о новом законе «О торговле», ситуации в бизнесе и политике он рассказал в интервью Slon.ru.

– Когда я впервые услышала ваши публичные высказывания про «пацанов в погонах», про «пилить бабло», про «посидеть на дорожку», у меня был лёгкий шок. Взрослый человек, бизнесмен, не закрывающий бизнес в этой стране, а, напротив, расширяющий, – либо отчаянный смельчак,  либо «ходит» под очень серьезной «крышей», да еще пиарится.

– Я бы сказал так: ни в детстве, ни сейчас я не считал себя рабом. Мне регулярно говорят: ты же можешь за это огрести. Я знаю. Я лучше огребу. Я просто считаю, что я имею право высказать своё мнение. У меня нет внутреннего ограничения на внутреннюю свободу. Её у меня отобрать не может никто. Отобрать можно внешнюю свободу. Как отбирают у всех наших ребят, которые сидят. Публично свои мысли редко кто из бизнесменов высказывает, но и в целом публичных бизнесменов мало. Хочется быть и красивым, и любезным, и чтобы денег давали… Я не против мнения тех людей, которые считают, что я занимаюсь самопиаром, только очень хочется, чтобы эти же люди мне написали: Дмитрий Валерьевич, ваш самопиар можно превратить в деньги или в знакомство с девушками, то есть чтобы была результативная часть. Как только такое случится, я все силы положу на это. А сейчас... ну, я знаю, что на меня много ссылок, – и что? Ничего.

– У вас три автомобиля, а вы пользуетесь общественным транспортом. Почему?

– Если бы у нас общественный транспорт работал так, как работает например, в Праге, и из одного места в другое можно было бы доехать на трамвае, я бы не покупал автомобиль. Ну, разве что для поездки за продуктами или на выходные за город в семьей. Для меня машина давно не является фетишем. Если мне надо ехать на какую-то встречу, зачем мне ехать на машине, чтобы потратить в два раза больше времени в пробках, пропуская авто майора с мигалками? Время для меня ценно.

– У вас действительно семейный бюджет в месяц составляет 15 000 рублей?

– Сейчас стало чуть побольше, но на продукты мы тратим где-то 15 000 – 17 000 рублей. Я как магазинщик не люблю магазины. Для меня поход в магазин должен пройти быстро. Пришёл, набрал быстро большую телегу и уехал. У меня до дурного доходит – мои дети уже знают, что такое частная марка. И могут в любом магазине её найти.

– У вас есть собственная сеть. Почему вы не покупаете продукты там?

– Там другой ассортимент. Мне этот вопрос периодически задают.

– Вы – владелец продуктовой сети, а закупаетесь в «Ашане», и хотите, чтобы вас не спрашивали, почему вы не покупаете своё?

– Оно не моё, оно народа. Основная масса народа употребляет «Балтику №3» и любит «Доширак». А я стараюсь детей не кормить «Дошираком». Продукты в моих магазинах не лучше и не хуже. Они просто другие. Магазины-то я строил не для себя, а для народа. Почувствуйте разницу. Ассортимент продуктов, которые покупаю я, вряд ли ещё кто-то будет покупать… Еда для меня – это бензин. Залил – побежал. И что? Ради себя любимого создавать ассортиментную матрицу, которая будет нравится мне? Она будет очень убогая и очень маленькая. Я покупаю в «Ашане» больше количество носков по 55 руб. за пару. Своей супруге покупаю гольфы коробками. Мы вместе покупаем там же нижнее бельё. Я вообще покупаю много вещей одинакового вида. Например, кроссовок я покупаю сразу две пары. И они у меня лежат. То же самое и с костюмами. Сколько я себя помню, они просто меняются и всё. Я не прусь от брендов. Вот если я пойму что-то особенное про Dolce & Gabbana, я сразу куплю.

– Вы достаточно скромно живёте, несмотря на то, что можете себе многое позволить. Почему?

– А зачем? Как только вы мне объясните, зачем... Если мы едем заграницу, мы не идем по каким-то дорогим бутикам и ресторанам. Я работаю в масс-маркете, я сам – массовый продукт. Надо жить в этой тусовке. Меня несколько раз приглашали на всякие гламурные тусовки – я пытался понять. Мне говорили: ты же можешь на этом заработать. Но в этом мейнстриме я тогда должен жить. Развлекаться где-нибудь в два часа ночи. А у меня отбой в 10:30 вечера, потому что в 3:30 мне надо вставать и работать.

– Расскажите о Management Development Group, какова структура активов, как управляется? На вашей визитке указано много разных направлений: это и продуктовые сети, и сети столовых, и архитектурно-строительное бюро. Как все эти направления сочетаются?

– Причинно-следственная цепочка очень легка. Ещё когда я формировал объекты для кого-то, было понятно, что нет строительных организаций, готовых за 26 дней запустить магазин или ресторан.

– Почему 26 дней?

– Обычно, очень жёсткие сроки ставят «Пятёрочка» или та же «Копейка» – это стандарты, которые мы сами и вырабатывали… Нет таких организаций, которые умеют поставить процесс, чтобы было быстро. Говорят, что от этого качество страдает. Но побелка убивается в течение двух суток, а за неделю магазин, столовая или ресторанчик превращается в говнище. По-любому. И зачем шлифовать стенки? Их достаточно обшить металлом. Свет нужен самый обычный. Единственное требование – плитка должна быть ровно положена. Организаций, которые готовы работать в таком интенсивном режиме, единицы. Поэтому когда возникли свои объекты – возник вопрос: кто будет делать? И появилась собственная строительная организация. На работы набираются узбеки и таджики, а мы стоим сверху с хлыстом. Батрак – вообще хорошая психология. У людей есть привычка работать на земле. Дайте им эту землю и ту зарплату, которой они достойны. И не надо им устраивать кучу санузлов, и каких-то условий труда. В итоге у вас будут невысокие издержки, и вы получите то, что хотите. Архитектурное бюро работает. Есть частные заказы. Например, сделать кому-то магазин. Но там несколько другой класс. Два архитектора сидят в Чехии. Конечно, большую часть работы делают наши мальчики и девочки из Строгановки, а архитекторы в Чехии – больше для бренда. Вот такая скукотища. Есть сетка DIY – это недавняя покупка, бренд «Парад планет». Сейчас это шесть магазинов среднего сегмента. Но там надо всё убирать и чистить.

– Зачем тогда купили?

– Для входа в рынок. Купил фактически за долги. У меня есть клиент – Leroy Merlin, мы туда поставляем ковролин на шесть или семь миллионов рублей в месяц. Есть шторная студия, три магазина. И сейчас мы постараемся развивать шторные студии и продавать франшизу.

– А что будете делать с DIY? Купили, вошли на рынок, а дальше?

– Сделаем бренд «Хозмагъ» – магазины у дома. Будем делать такие же магазины, как «Гастрономчикъ», только хозяйственные.

– И сколько планируете сделать?

– Планировать пока рано, надо разгрести «Парад планет», там долгов ещё много. Они мне достались за долги, но есть ещё долги поставщикам и кредиторам. А моя позиция такова, что нельзя никого кидать. Надо рассчитываться, договариваться о реструктуризации.

– Вы, с одной стороны, – владелец собственного бизнеса, с другой – вы управляющий, реанимирующий.

– Я всегда реанимирующий. Зачем создавать что-то с нуля, когда всё уже создано? Давайте представим, что Потапенко не будет выходить на рынок DIY путём забора за долги какой-то компании, а начнёт создавать такие магазины с нуля. Зачем? Он что, что-то новое создаст? Нет. Я купил за долги негативную историю. Она мне более важна, чем позитивная.

– Почему?

– Негативный опыт – это как в спорте. Когда ты получил по морде, начинаешь больше тренироваться, потому что видишь ошибки. Я стараюсь сначала присмотреться. Может, это черта характера: когда я вхожу в какой-то новый коллектив, я здороваюсь и ухожу в уголок. И первые три дня я могу сидеть в углу и наблюдать. Я не могу войти и сказать: здравствуйте, а вот и я… Здравствуй Бим, здравствуй Бом... Это не моё. Поэтому и гламур – не мой. Там же надо «здравствуй, Бим, здравствуй, Бом».

– Я просто пытаюсь понять вашу всеядность.

– Она шаблонная.

– Назовите мне ещё хотя бы пять человек с подобной структурой бизнеса: и еда, и стройка, и DIY, и свои проекты, и управление чужими. Назовёте ещё пять – соглашусь, что шаблонно, и отстану.

– Подождите. Я других не знаю. Это с точки зрения бизнеса шаблон: продуктовые магазины «возле дома», столовые на предприятиях и DIY возле дома. Одна бизнес-схема: простой продукт, максимально быстро и дешево. Во всём бизнесе у меня туалетная бумага и бананы. Это два самых потребляемых продукта. Везде. В столовых, в DIY, в магазинах. В чём разница-то? Или я туплю?

– Можете раскрыть финансовые показатели компании, сказать какая доля дохода приходится на какую структуру?

– Мы не являемся публичной компанией, но прошлогодний оборот российской части бизнеса составил примерно 160 млн зарубежных денег. Из них: 55% – это продукты питания, примерно 35% – столовые, остальное – услуги управления внешними компаниями и DIY.

– Довольно небольшой бизнес. Не боитесь, что вас задавят крупные игроки? Вот придет какой-нибудь Wal-Mart...

– Что касается Wal-Мart – ездят различные эмиссары в большом количестве уже лет восемь. Но он не войдёт. Для этого должна быть прозрачная структура собственности. А в России её нет, не было и не будет. Какой дурак здесь оформит всё на одно юридическое лицо, которое может закрыть обычный ОБЭПовец? Пришёл, забрал сервера, и никто ему противодействовать не может. Кнопочку нажал – и всё. А через сутки простоя любой торговой компании, я вас уверяю, просто на основании того, что проверяется легальность получения каких-нибудь программ, – компания закрывается.

– Поэтому все запутывают структуру своего бизнеса?

– Конечно, всё оформляется на кучу юридических лиц, всё разбивается. Потому что все прекрасно понимают, что в любой момент любой, самый последний ОБЭПовец может утопить. Далеко ходить за примерами не надо. Возьмите «Арбат-Престиж». Был и нету… Просто пришли ребята и закрыли. Посадили пацана. Он сейчас вышел. И его даже можно оправдать. Ну хорошо, оправдают. Кем он может пойти работать? Дворником. Денег нет, плохая кредитная история. Деваться ему некуда. Или вот IKEA. Отказалась от дальнейших инвестиций в Россию. После этого всё правительство должно было в стране уйти в отставку, потому что крупнейший инвестор отказался от вливаний из-за непрозрачных правил. [В прошлом году IKEA действительно заявляла, что не будет делать в России новых проектов из-за «непредсказуемой бюрократической системы», но затем, после ряда уступок со стороны чиновников, заявила, что возобновит инвестиции. – Slon.ru].

– Что скажете о новом законе «О торговле»? Обижают ли на самом деле торговцы поставщиков?

– Обижают, конечно. Вся товаропроводящая цепочка очень простая. Даже если будете сажать огурцы, у вас всегда будет шесть звеньев цепочки. Первое – физическое производство; второе – физическая переработка; третье – упаковка; четвертое – транспортная логистика; пятое – складская логистика и шестое – продажа. Обижает ли кто-либо кого-либо в этой цепочке? Обижает. Потому что в ней существуют три уровня потребления и объёма. Например, если я начну производить лаваш, я не могу работать с Х5 Retail Group. В одной из передач по телевидению был такой сюжет: некий производитель жаловался, что он производит торты, а его не пускают в «Перекрёсток». Я ответил ему за кадром: вы понимаете, что вы не можете работать с Х5 Retail Group? Потому что уровень вашего производства достаточен для двух-трёх магазинов. А что делать этой сети во всех остальных магазинах? В одном магазине – одни торты, в другом – другие? Это будет не сеть, а помойка. Поэтому сравнимое работает со сравнимым. Поймите, в маленькие магазины производители не поставляют товар. У меня, когда сеть только начинала развиваться, процент выполнения заказов от производителей составлял 11%. Точно так же, когда сетка вырастает и производитель становится для нее мал, у него забирают объём и начинают диктовать условия. Сейчас в России есть жестокий дисбаланс по объёму и потреблению. Когда ряд производителей пытаются влезть таксой на дога – не получится. И наоборот не получится. Никогда дог с таксой, хоть ты тресни… Будет бастард. Не будет ни морального, ни эротического удовлетворения. Ни у таксы, ни у дога. Сплошные мучения. Закон о торговле – это такая табуретка, которую мы пытаемся подставить под таксу, чтобы она трахнула дога.

– Как закон «О торговле» повлияет на цены?

– Цены увеличатся. Они уже увеличиваются. Для этого достаточно войти на один из популярных сайтов для ритейлеров и посмотреть, что обсуждают производители. Большие сети сейчас давят производителей, пользуясь законом. А крупные производители давят магазины, повышая цену поставки. Соответственно, маленькие магазины становятся ещё менее конкурентными – у них нет возможности работать на рынке. Мы просто уничтожаем рынок мелкой торговли.

– Выходит, что этот закон хорош только для крупных сетей?

– Все этот закон называют «законом двух компаний» – то есть «Магнита» и Х5, больше всего он повредит мелочи. А писали его понятно кто – депутаты, владельцы конкретных производственных площадок, которые спят и видят, чтобы вся их курятина, или какая-нибудь произведенная псевдокачественная ерунда продавалась дороже. Их спрашиваешь: почему у вас товар дороже, чем импортный? Говорят, потому что качественный. Слово «качество» мне, пожалуйста, в цифры переведите – расшифруйте, что такое ваше качество… Для меня есть другой критерий: проходит ли товар по ГОСТу.

– Кроме России у вас есть бизнес в Чехии и Болгарии. Почему были выбраны именно эти страны и как там обстоят дела?

– Это достаточно нищие страны, но с большой перспективой, то есть мой сегмент. Бывший соцлагерь, близкий менталитет.

– Чем там отличаются бизнес-процессы от российских?

– Ну, например, я там инвестировал деньги и налоги не плачу, пока не верну инвестиции. А в России кого волнуют твои проблемы? Сделал инвестиции – и у тебя должен быть всё время доходный бизнес. А как только бизнес уходит в минус, к тебе приезжает налоговая инспекция с проверкой. А за границей бизнес может несколько лет работать в минус, это нормальная практика.

– Коррупция там такая же, как у нас?

– Она там отсутствует как класс. Там управа представляет из себя старое здание, где сидят за окошками тётушки, как у нас в «Сбербанке». Например, тебе нужна выписка из торгового реестра. Нажимаешь кнопочку, получаешь талончик, подходишь к тётушке, талончик показываешь, пишешь на бумажке название компании на английском языке – получаешь выписку. Она тебе марку клеит стоимостью около 100 крон – и ты пошёл вон. Ни очереди, ничего. Поэтому бессмысленно говорить о том, как там и как здесь. Всю эту толпу, ездящую с номерами «АМР» и мигалками, надо на Колыму отправить, чтобы они восстанавливали БАМ. Никто не почувствует никакой разницы от того, что всё это говнище с Охотного ряда съехало. Они исчезнут, и у нас освободится телеканал, можно будет мультики детям показывать. А не «миллион тонн чугуна надоили хлопкоробы Белоруссии».

– Может, хотите совсем уехать из России не только вести бизнес, но и жить за границей?

– Если бы деньги определяли в мотивационной схеме хоть что-нибудь, была бы скукотища…

– А что для вас определяющий фактор в таком случае?

–– Какой-то драйв должен быть. Мне нравится эта страна, люди, с которыми я общаюсь. А туда зачем я приеду? Тупо заколачивать бабло? Скукотища! Ну, заработаю. И дальше что? Вот я взял в аренду офис, вложил миллион рублей, провёл коммуникации, интернет, сделал ремонт и теперь буду сдавать. С 1 февраля начнёт заезжать народ, люди будут что-то делать… Вопрос не в сумме того, что я заработаю . Это не так интересно. Интересно то, что народ будет работать. Но, конечно, деньги при этом присутствуют, я барыга-спекулянт, я зарабатываю.

– Вы летом говорили о национализации бизнеса под прикрытием кризиса. Что сейчас происходит?

– На мой взгляд, тенденция не поменялась. В регионах банков уже, по-моему, не осталось, кроме трёх всем известных. Авиакомпаний частных практически нет – можно вывешивать старый советский лозунг «летайте самолётами Аэрофлота». Но в ритейл, скорее всего, власти не полезут, потому что бизнес при всей доходности, к сожалению, скучный. И не дай бог стухнет какая-нибудь колбаса или окорочка – это же будет пятно на репутации государства.

– Ходорковский, Некрасов, Чичваркин, Бабосюк, как по-вашему – кто следующий?

– Может быть кто угодно. В интернете висит типа рекламного плаката: «Сделал хороший бизнес? – билеты в Лондон 230 долларов» [в оригинале не совсем так, но смысл такой. – Slon.ru]. Участковый посмотрит на ближайшую палатку, прокурор – на сеть бутиков, премьер – на нефтяную компанию. Нет ни одной ступени, начиная от бабушки, торгующей носками, до самой большой компании, которая не подвержена такому риску. Так что, куда дальше направят крутые ребята глаз? Куда угодно. У них есть только одно ограничение – они боятся друг друга.

Мы сейчас вошли практически в начало 17-го года. Ничего не изменится, пока чиновники не нажрутся и не станут пенсионерами.

– Что сейчас происходит в вашем бизнесе, как на нём отразился кризис?

– Изменился клиент. Люди в костюмах, которые в мои столовые никогда не заходили, начали заходить. Регулярные клиенты стали меньше покупать, их число сократилось, потому что прошли массовые увольнения. В продуктовой сети – по регионам ситуация различна, в зависимости от степени присутствия, но в целом, есть падение, которое достигает 22%. Падение это достаточно серьёзное. Сейчас клиент выбирает только низкую цену, а поскольку во многих местах я для поставщика не являюсь превалирующим клиентом, меня давят и поднимают цены. В соответствии с новым законом сокращают отсрочки, что для меня было самым актуальным, и оптовые скидки, потому что оптовой скидки в 10%, которую прописали в законе, не было никогда. По такой схеме просто нельзя работать. Этот год для малого и среднего предпринимателя будет совсем тяжелым.

– Что надо сделать, чтобы его пережить?

– Изменить ассортимент. Например в DIY, поскольку это был средний сегмент, мы кардинально меняем ассортимент. Уходим в нижнюю ценовую категорию, то же самое относится и к продуктам.

– А как вы будете менять ассортимент, вы же сами говорите про поставщиков, которые вас не жалуют сейчас?

– Будем выходить на других поставщиков. На совсем маленькие фермерские хозяйства. Потому что сейчас сильно изменились потребности клиентов. Народ не верит тому, что говорится с экранов телевизоров. Когда ты слышишь, что цены не возросли… На днях смотрел программу с Тиграном Кеосаяном, очень интересно, когда о ценах и экономической политике приглашают рассуждать депутатов Госдумы. Я бы их просто вешал на столбах. Потому что когда они рассказывают о том, что цены не изменились, это смешно. Ну, наверное, цена бутерброда с икрой в Госдуме не изменилась, но в целом цены возросли, причём существенно. На 30–40% они возросли. Я могу показать факсы, которые присылали все поставщики в начале года, у большинства импортные ингредиенты, упаковка. Все цены выросли и будут расти дальше.

– В текущем году на сколько ещё цены могут вырасти?

– Думаю, что на 30–40%. Дисбаланс, который подстегнёт закон, – большие задавят маленьких.

– Вы как бизнесмен переживёте закон «О торговле»?

– Я как вёрткая шелупонь переживу всё.

– Размер откатов изменился из-за кризиса?

– Нет. Вот мы входим в ряд бизнес-центров, и в Москве в том числе, я имею в виду сеть столовых. Столовая, работающая в бизнес-центре, увеличивает арендную плату и заполняемость в среднем на 15%. Но менеджер, который сдаёт помещение в аренду, берет взятку. Потому что начальники отрезали себя от мира. 90% наших компаний работают по вертикали власти, поэтому невозможно достучаться до верха. И занос документов начальнику стоит 3000–4000 евро. Причём берут взятки менеджеры очень известных компаний. А сказать начальству о том, что подчиненные берут взятки, нельзя. Потому что как только ты это скажешь, ты в тендер не войдёшь.

– Как по-вашему, пик кризиса пройден, экономика начинает восстанавливаться?

– Учитывая отток покупателей в магазинах и ресторанах, а также большое количество надписей «аренда» на помещениях – всё хорошо. Ведь надпись «аренда» – индикатор того, что жопа. А этих надписей становится всё больше и на офисах, магазинах, ресторанах…

– Можно ли в России строить долгосрочные планы развития? Какова максимально возможная перспектива планирования?

– Я думаю, секунд 10. В прямом смысле слова. Будущего  нет, есть только настоящее. Через 10 секунд может всё что угодно случиться.