В. ВАРФОЛОМЕЕВ: В столице 16:05. Добрый день.

М. КОРОЛЁВА: Марина Королёва.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: И Владимир Варфоломеев. Это продолжение дневного «Разворота» на «Эхе Москвы».

М. КОРОЛЁВА: В ближайшие полчаса мы будем говорить о деле Евгения Чичваркина. Сегодня стало известно, что бывший совладелец компании «Евросеть» объявлен в международный розыск и, более того, в Интерполе документы на его выдачу из Великобритании получили.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: У нас сейчас на связи адвокат г-на Чичваркина Владимир Жеребенков. Добрый день, Владимир.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Добрый.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Действительно ли выписан ордер на поиск и задержание Чичваркина?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Поручение дано в Интерпол, это координирующий орган, который сейчас подтвердит фактическое место нахождения Евгения Александровича.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, сначала его должны обнаружить.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Нет, не обнаружить. Все прекрасно знают, что он находится в Лондоне, и органы расследования об этом узнали 25 декабря, что он находится в Лондоне и занимается образованием своих детей, устраивает их в школы. Он не скрывался ни от кого. Но для того, чтобы выйти с экстрадицией Генеральной прокураторе, потребовать его выдачи, надо установить фактическое местонахождение, официально установить.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А Вы уверены, что дело дойдёт до требования об экстрадиции?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: А смысл тогда объявлять международный розыск? В принципе, он был объявлен ещё в середине января 2009 года. Просто сейчас Интерпол подтвердит его нахождение в Лондоне. И Генеральная прокуратура имеет право выйти с ходатайством о его экстрадиции в РФ.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, Владимир, а как Вы сегодня узнали об этом поручении? Вас информируют представители следствия, может быть в газетах прочитали?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Я узнал из СМИ. У нас следствие очень своеобразно относится к закону и старается ограничить защитников. Мы даже не были приглашены для предъявления обвинения Евгению Александровичу, что является прямым нарушением как российского, так и европейского законодательства.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: На Ваш взгляд, каковы шансы, что сначала международная полицейская организация, затем власти Великобритании будут положительно реагировать на призывы и просьбы российской Генеральной прокуратуры?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Интерпол – это координирующая организация, соответственно, полиция Великобритании сообщит, где находится Евгений Александрович, тем более, он выезжал официально, по визе. А в отношении выдачи, суды Великобритании действительно независимые, очень тщательно и скрупулёзно относятся к тем процедурным моментам, которые должны происходить в отношении каждого человека. Я на сто процентов уверен, что откажут в его выдачи. Потому что нет доказательств его вины, абсолютно никаких, во всяком случае, ни защите, ни суду эти доказательства не были предоставлены. И была полностью нарушена процедура привлечения к уголовной ответственности, поскольку уголовное дело в отношении его конкретно не возбуждалось. Это первое.

Второе. Лично он не присутствовал при предъявлении обвинения, что регламентируется российским законодательством.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Нет, подождите, если человек сбежал, то как он может присутствовать?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: В законе у нас, 172-ой статьи, чётко сказано, что обвинение человеку предъявляется только в момент фактического обнаружения. Поскольку есть минимальные стандарты и правила, т.е. стандарты, которые принадлежат человеку от рождения, а именно – присутствовать при предъявлении, возражать предъявленному обвинению, защищать себя лично, так и с помощью выборных защитников.

М. КОРОЛЁВА: Но есть такое понятие, как заочное обвинение.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Нет такого понятия. Есть понятие заочный арест. Эти правила, которые регламентируются и шестой статьёй Европейской Конвенции о правах человека, и 14-ой статьёй Международного пакта о гражданских и политических правах, ещё никто не отменял. Вот эти все процедурные моменты наше российское законодательство игнорировало. Они даже не пригласили защитников, которые участвуют в деле с сентября 2008 года, а пригласили адвоката с Басманной Коллегии адвокатов, который не ориентировался в деле и который не мог ни защищать надлежащим образом, ни предъявить доказательства невиновности. Или иным образом реализовать его права на защиту.

М. КОРОЛЁВА: Владимир, Вы говорите, что против Евгения Чичваркина не выдвинуты против него обвинения?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Нет, я не говорю об обвинениях. Я говорю, что уголовное дело конкретно против него не возбуждалось.

М. КОРОЛЁВА: А как же быть с двумя статьями быть: похищение человека организованной группой и вымогательство в особо крупном размере.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Нет, уголовные дела возбуждались в отношении других сотрудников «Евросети».

М. КОРОЛЁВА: А в каком качестве Чичваркин там проходит?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Он проходил в качестве свидетеля, потом органы расследования решили сделать его обвиняемым. Но в этом случае, если имеются признаки преступления – возбуди уголовное дело в отношении этого лица, чтобы он мог в состязательном процессе защищать себя. Только с момента возбуждения уголовного дела он вправе оспаривать этот судебный акт о возбуждении уголовного дела, обратиться за помощью защитника и отвергать эти подозрения. Вот этой стадии его лишили. Это является нарушением закона.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Владимир, давайте вернёмся к теме пребывания Евгения Чичваркина в Великобритании. Он там в каком статусе находится? Турист, по бизес-визе, может быть он попросил там уже убежище?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Я не могу комментировать этот вопрос. Честно говоря, убежища он не просил.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Не просил. А он рассматривает такую возможность?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Я знаю только одно, и это обсуждалось ещё в декабре, что именно с детьми он будет заниматься, устройством в школы. Занимается именно семейными делами.

М. КОРОЛЁВА: Соратники Евгения Чичваркина, в частности, Андрей Дунаев, адвокат, он председатель исполкома «Правого дела», он обращает внимание, что в вопросе об экстрадиции это очень важно. Например, подал ли он прошение о получении вида на жительство, гражданство, либо убежище.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: В Великобритании не нужно требовать политического убежища, это не обязательно для того, чтобы отказали в экстрадиции. У них немножко другая система правосудия, у неё другой подход к тем доказательствам, которые должны предъявляться. Но наше, российское, законодательство, эти вещи практически всегда обходит.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, Владимир, у Чичваркина нет желания для того, чтобы смахнуть со своей репутации все эти обвинения, достаточно тяжёлые, приехать сюда, в Москву и в гласном, очном судебном процессе доказать свою невиновность?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Вы понимаете, если бы нам это гарантировали, он бы с удовольствием это сделал. Но учитывая, что органы расследования занимаются вакханалией над законов в отношении защиты и лично него идёт постоянный произвол, практически невозможно доказать. Дело в том, что доказать из наших тюрем, где достаточно серьёзные, ужасные условия содержания, то оттуда докричаться невозможно. Человек там теряется во времени и пространстве. И мы это прекрасно понимаем.

М. КОРОЛЁВА: То есть, Евгений Чичваркин сам, по доброй воле, возвращаться сюда не намерен, чтобы участвовать в судебном процессе.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Вы прекрасно понимаете, что у нас много примеров, когда люди начали бороться с нашей системой правосудия и годами пытаются доказать свою невиновность.

М. КОРОЛЁВА: То есть, пример Ходорковского его не вдохновляет.

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Ходорковского, Бахминой и других не вдохновляет. Из наших тюрем докричаться практически невозможно. Для этого они и существует.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Скажите, Владимир, Вы часто с Чичваркиным общаетесь?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Я не могу комментировать этот вопрос.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Хорошо. Тогда, в разговорах или в переписке, которые у вас имеют место, как сам Евгений Александрович объясняет то, что его так преследуют?

В. ЖЕРЕБЕНКОВ: Он удивлял, что нарушаются все требования законов в отношении его. И ему непонятно, почему это происходит.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Не понятно. Спасибо большое за участие в нашей программе. Это был адвокат Евгения Чичваркина Владимир Жеребенков. У нас будут новые собеседники и наши новые эксперты. На связи сопредседатель партии «Правое дело» Георгий Бовт. Добрый день.

Г. БОВТ: Здравствуйте, рад вас слышать.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Взаимно, Георгий. Скажите, Вас удивила новость о том, что Ваш товарищ по партии объявлен в международный розыск?

Г. БОВТ: Совсем не удивило.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Всё к этому шло?

Г. БОВТ: Ну, машина же работает. Представьте себе, что Вы следователь. У Вас есть дело.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Знаете, я с трудом себя могу представить следователем.

Г. БОВТ: Ну, от этого тоже нельзя зарекаться. Вы же делаете журналистские расследования. Представьте, что Вы расследуете уголовные преступления. Вот у Вас бумаги, у Вас дело прошитое. Два постановления суда. И машина крутится. Она едет дальше.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Но, с другой стороны, есть ведь и вторая машина, или группа людей, соратников Евгения Чичваркина, его друзей, товарищей по партии, которые на пути поезда, этого состава, они пытались, может быть, разбирать рельсы, что-то туда складывать, на пути, чтобы затормозить движение.

Г. БОВТ: Нет, на самом деле, для следствия это никакого значения не имеет. Они действуют по своей процедуре, поэтому дело товарищей по партии – выражать своё отношение и протестовать, а дело следствия – вести следствие. Вот они его и ведут.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Но ведь много было слов о том, что дело Чичваркина во многом политическое. Значит и политическое давление, оценки могли оказать влияние.

Г. БОВТ: А кто говорил, что это политическое дело?

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А какую газету ни открой… Кстати, и некоторых товарищей по вашей партии цитируют, что это преследование политическое, которое не имеет реального отношения к деятельности компании «Евросеть».

М. КОРОЛЁВА: Хотя на самом деле все основания экономические, если мы посмотрим, обвинения все экономического свойства.

Г. БОВТ: Я не знаю, может какие-то товарищи по партии и говорили, что это дело политическое, а я всегда говорил, что там политики нет. Мы можем порассуждать на тему о том, является ли это разборками по бизнесу, местью за бизнес, или о чём-то он с кем-то не договорился.

М. КОРОЛЁВА: У Вас какие предположения?

Г. БОВТ: Предположения у меня самые разные могут быть. Но очевидно, что у следствия совершенно другие предположения. Они ему вменяют в вину, что 5 лет назад, насколько я помню, он украл человека. Человек этот нашёлся, через 5 лет написал заявление, по этому заявлению возобновили уголовное дело, которое в своё время было закрыто. Очевидно, у следователей есть какие-то основания так поступать. И они в деле, наверное, фигурируют. Потом они вспомнили, насколько я понимаю, дело о контрабанде мобильных телефонов, и сейчас их, эти два дела, объединят в одно. Соответственно, дальше надо смотреть, насколько тщательно и добросовестно будет подготовлен запрос в Британский суд и Британский суд будет его рассматривать.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Георгий, почему именно Чичваркин? У нас десятки и сотни тысяч бизнесменов. Почему его так крепко взяли?

Г. БОВТ: Это риторический вопрос или конкретный?

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Мне интересно знать Ваше мнение. В отличие от Вас, я с Евгением Чичваркиным лично не знаком, я в одной партии с ним не состою. Я о нём узнаю только из газет или передач на радио.

Г. БОВТ: Я думаю, что если захотеть сильно, то можно любого российского бизнесмена за что-нибудь прижучить.

М. КОРОЛЁВА: Мы об этом и говорим. Но почему в какой-то момент набросились именно на него?

Г. БОВТ: Я думаю, что следствие, наверное, даст ответ на этот вопрос, в частности, в ходе суда. Хорошо бы, если бы этот суд был бы гласным, и там были бы озвучены все «за» и «против», обвинение, оправдание, обстоятельства дела. Я думаю ,что эти обстоятельства богатые, они будут многим интересны.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Смотрите, Георгий, мы несколько минут назад адвокату Владимиру Жеребенкову задали этот вопрос. Я его сейчас повторю. На Ваш взгляд, было бы правильным, чтобы Евгений Александрович приехал на родину и в суде, перед лицом прокуроров и следователей ответил бы на все претензии в свой адрес и развеял бы их? А не так, чтобы он из Лондона через своего защитника высказывал свою позицию, отказывался бы участвовать в судебном процессе.

Г. БОВТ: Я думаю, что могу легко угадать ответ адвоката.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Адвоката мы услышали, да. А Вы что думаете об этом?

Г. БОВТ: Я думаю, что ответ адвоката был такой, что у него не очень много веры в то, что здесь будет суд справедливый.

М. КОРОЛЁВА: Вы правильно угадали, да.

Г. БОВТ: Я думаю ,что он исходит из этих обстоятельств и имеет такие опасения.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: А Вы-то что думаете? Вдруг адвокат неправ!

Г. БОВТ: Я думаю, что у российских судов есть такая репутация, с которой трудно спорить.

М. КОРОЛЁВА: И последний вопрос. Как Вам кажется, Великобритания выдаст его?

Г. БОВТ: Я думаю, что 50:50. Дело сложное. Тут сложность заключается в том, что Евгению Чичваркину, мне кажется, будет довольно трудно доказать политическую подоплёку этого дела. Соответственно, Британский суд должен будет решать, насколько справедливо обвинение, которое целиком следственный комитет старается выдерживать в сугубо экономической плоскости.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть, Чичваркину не удастся представить себя как жертву нынешнего российского режима?

Г. БОВТ: Я не исключаю такой возможности, что тут политическая составляющая будет минимизирована. Соответственно, это осложняет ему возможность претендовать на политическое убежище.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: На Ваш взгляд, Чичваркин честный и порядочный бизнесмен?

Г. БОВТ: То, что я читал о Чичваркине в прессе в своё время, и то, как он строил бизнес, создало впечатление об этом человеке, который создал довольно успешный бизнес. И методы его работы с персоналом в том числе, которые многие считают довольно противоречивыми, в Интернете можно найти много всяких негативных отзывов, тем не менее, многие эксперты в области трудовых отношений, постсоветских, капиталистических, они считают довольно эффективными. В любом случае это человек нестандартный и неоднозначный. По поводу того, какой в России бизнесмен честный, кристально праведный и соблюдающий все законы, мне кажется, этот вопрос принадлежит к риторическим, всё-таки.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Может быть, Вы и правы. Вот такой, немножко риторический разговор. Спасибо большое, Георгий. Получился с одним из руководителей партии «Правое дело» Георгием Бовтом. Быть может, я на это надеюсь, чуть больше конкретики у нас сейчас будет в разговоре с нашим третьим экспертом.

М. КОРОЛЁВА: Нашем обозревателем Юлией Латыниной. Обозревателем «Эха Москвы» и «Новой газеты», потому что она уже и говорила о деле Евгения Чичваркина в своей субботней еженедельной программе, надеемся, что сейчас она нам тоже что-то расскажет.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Алло! Юлия! Добрый день.

Ю. ЛАТЫНИНА: Здравствуйте.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Как Вы думаете, Юлия, каковы перспективы выдачи г-на Чичваркина России, раз сегодня выписано предписание о международном розыске, то не за горами уже, не за холмами просьба Генпрокуратуры о выдаче г-на Чичваркина.

Ю. ЛАТЫНИНА: Я думаю, что они значительно ниже, чем перспективы выдачи Невзлина и т.д. То есть, если перспектива выдачи Дубова или Невзлина и так уже равняется нулю, то видимо, перспектива выдачи Чичваркина должна выражаться каким-то числом, относящемуся к области мнимых чисел или отрицательных величин.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Почему? Вот Георгий Бовт говорит, что 50:50. Для британского суда, общественного мнения, может, наверное, сыграть роль имидж человека, как жертвы путинского режима. Знаете, такое расхожее клише. Но, вроде, Чичваркин не подходит под этот образ, там чисто криминальные, уголовные претензии к нему.

Ю. ЛАТЫНИНА: Нет, с таким же успехом чисто криминальные претензии можно назвать претензии к Закаеву, Березовскому, тем более, к Невзлину. Дело-то, в общем, напомню, кстати, говоря, о чисто криминальных претензиях, что этот раунд злоключений Чичваркина начался с просьбы президентов Буша и Путина. Дело вот в чём. Когда Чичваркина первый раз раздели на таможне, я не помню, насколько там мобильников было, где-то сумма в 120 млн. долларов, в которую оценили первоначально мобильники изъятые на таможне. И потом эти же мобильники продали за 82 млн. рублей подведомственным разным структурам. Вот какая проблема там была, что те мобильники действительно были контрабандные.

Впрочем, понятно, что когда они были проданы тем людям, через которых они были впоследствии реализованы, то тут контрабанда была с одной стороны, а грабёж – с другой. А второй раз, когда Чичваркина грабанули, там мобильники были даже не контрабандные, там была «Моторола», с которой сначала сняли контрабанду, потом с ужасом заметили, что она записана не как контрабанда. Тогда сказали, что это контрафакт. Выяснилось, что это не контрафакт, потому что «Моторола» сказала, что она настоящая. Тогда стали говорить, что они слишком сильно излучают. Бегали по всей Москве, пытались найти организацию, которая подписала бы бумажку, что «Моторола» излучает.

Такую бумажку нашли и с торжеством показали по телевизору, как эта партия сильноизлучающих «Моторол» уничтожена. И потом номера этих «Моторол» объявились в сети. Выяснилось, что те люди, которые принадлежали к некой правоохранительной шайке, которые на наших глазах отобрали эти «Моторолы», они соответственно, не только не уничтожили их, о чём показали нам по телевизору, но и продали их куда-то.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Юлия! Будет ли и должен ли в этом разбираться Лондонский суд?

Ю. ЛАТЫНИНА: Да. Именно в этом Лондонский суд и будет разбираться! Причём, вы не представляете, как весело и в каких подробностях! Потому что в Лондонском суде будет сказано, что президент Буш по просьбе «Моторолы» пожаловался Путину на саммите в Санкт-Петербурге. Президент Путин, видимо, тоже что-то сделал, потому что после этого дело это как-то заглохло. Наши правоохранительные органы, как СПИД, один раз заболеешь, не вылечишься.

М. КОРОЛЁВА: Юля, подождите! Вот мы говорим с Вами о мобильниках, Буш, Путин. В обвинениях этого нет. Там вымогательство и похищение человека.

Ю. ЛАТЫНИНА: Да. Причём, согласитесь, как это странно устроено. Откровенно говоря, я не сомневаюсь, как и всё бизнес-сообщество, что представитель Чичваркина по безопасности украл этого проворовавшегося менеджера. Но, почему-то, этому проворовавшемуся менеджеру не предъявляют обвинение, что он обворовал Чичваркина. То есть, у нас как-то странно судьи устроены. Идёт боксёрский поединок, один другому дал в морду, другой дал другому в морду, а потом судья тащит это дело в суд и говорит, что если ему дали столько-то раз в морду, значит его избили.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Юля, очень коротко. Чичваркин – жертва?

Ю. ЛАТЫНИНА: Знаете, мне очень неприятно это говорить, потому что Чичваркин заносчивый, наглый и безобразный в личном поведении человек, который, видимо, из-за этого своего личного поведения в том числе и с органами имеет проблемы. Но, поскольку мы не органы, а журналисты, то несмотря на всю заносчивость г-на Чичваркина, мы вынуждены признать его абсолютной жертвой режима.

В. ВАРФОЛОМЕЕВ: Спасибо большое. Это Юлия Латынина в дневном «Развороте» на «Эхе». Завершу эту тему смс-кой Дианы из Саратова: «Говорите, пример Ходорковского его не вдохновляет? А где был Чичваркин во время дела ЮКОСа? Он что, выступал в защиту обвиняемых? Нет. Думал, что это его не касается? Что ж, очередь дошла и до него» - пишет Диана.